Когда я вырасту большой, я обязательно сочиню книжку про мифы и легенды Кировской области. Но будет она не про тайны пирамид, как в Древнем Египте, и не про олимпийских богов, как в Древней Греции, а про несметное богатство родной земли, о котором мне из года в год рассказывали взрослые дяденьки и тётеньки и которое всё на поверку оказалось то ли легендою, то ли мифом. Какою столицей мира наша область за мой короткий век только ни побывала: и льняной-то, и нефтяной, и туристической, и лесной. А теперь, говорят, вот-вот станет молочной. Так что книжка у меня получится толстая и с картинками, вы даже не сомневайтесь.
Что я имею против молочного животноводства в Кировской области? Ровным счётом ничего. Животноводство у нас хорошее – по крайней мере, не хуже, чем у других. Но тогда почему я сомневаюсь, что оно способно выйти на лидирующие позиции в России? А хотя бы потому, что оно до сих пор не смогло выйти даже на свои собственные – утраченные после начала кардинальной перетряски отрасли в 2004 году. Всё, что мы смогли вырастить за эти пятнадцать лет – это десяток-другой аграрных олигархов разной степени упитанности. А надоить молока больше, чем в 2003-м, нам по-прежнему слабо. За 9 месяцев 2018 года в хозяйствах всех категорий Кировской области его было произведено 497,9 тысячи тонн (6-е место в ПФО). Да: это на 2,5% больше (4-е место в ПФО), чем за аналогичный прошлогодний период. Но, простите, аж на 7% меньше, чем за январь-сентябрь 2003-го.
В пересчёте на душу населения наш сегодняшний показатель составил 388,1 килограмма, что соответствует третьему месту в федеральном округе после Мордовии (418,5) и Удмуртии (404,2 килограмма). При этом практически весь кировский надой – 93,4% (1-е место в ПФО) – был обеспечен силами сельскохозяйственных организаций, в то время как на долю фермерских и личных подсобных хозяйств пришлись 1,1% (последнее место в ПФО) и 5,5% (последнее место в ПФО) соответственно.
На начало 2017 года запасы молока и молочных продуктов в Кировской области составляли 13,8 тысячи тонн (10-е место в ПФО), за год было произведено 610,4 тысячи тонн (6-е), а 28,1 тысячи тонн (13-е) ввезены из-за пределов региона. Итого наш годовой «молочный» ресурс составил 652,3 тысячи тонн (9-е). Как он использовался? Самая большая его часть – 355,4 тысячи тонн (9-е) – ушла на личное потребление, остальное – по убывающей – составили вывоз (229,3 тысячи тонн, 3-е), производственное потребление (57,8 тысячи тонн, 7-е) и потери (0,5 тысячи тонн, 3-е), а 9,3 тысячи тонн (10-е место в ПФО) ушли в запасы на начало следующего года.
Что касается подушевого потребления молока жителями Кировской области, то оно, по данным Росстата, в 2017 году составило в среднем по 275 килограммов, что соответствует четвёртой позиции в ПФО после Татарстана (362), Башкортостана (313) и Оренбургской области (304 килограмма на душу населения).
Итого, как нетрудно заметить, лидирует сегодня Кировская область в Приволжье только по одному единственному «молочному» показателю – по уровню концентрации производства на сельхозпредприятиях, что вряд ли можно считать достижением особо позитивным, особенно если обратить свой взор на опыт соседей из Татарстана, которые и по валовому производству (1348,8 тысячи тонн), и по нашему любимому «надою на одну корову» (641 килограмм за сентябрь) дают нам изрядную фору. Так – вот: сельхозпредприятия республики во всё это великолепие вносят лишь скромные 61,3%, оставляя без малого треть рынка (30,4%) личным подсобным хозяйствам и 8,3% – фермерам.
Не спешил бы я относить к особо позитивным показателям и вышеупомянутый «надой на одну корову», который у нас в сентябре составил 597 килограммов (2-е место в ПФО) и которым так любит козырнуть наш сельхозминистр. Да: для министерства этот показатель, безусловно, важен, поскольку отражает эффективность, с которой работают наши сельхозтоваропроизводители, получающие финансовую поддержку из областного бюджета. Но рядовых жителей (а производится молоко в первую очередь для них) он мог бы интересовать лишь в том случае, если бы эта эффективность каким-то образом влияла на розничную цену продукта – а этого как раз и не происходит. О чём, опять-таки, наглядно свидетельствуют данные Росстата: на конец сентября один литр цельного пастеризованного молока жирностью от 2,5% до 3,2% на прилавках кировских магазинов стоил в среднем 47 рублей и 3 копейки – то есть был дороже, чем в восьми (!) регионах ПФО, большинство из которых и близко не могут сравниться с нами по «однокоровьему» надою. Хотя вряд ли жители этих регионов об этом жалеют.
Единственное, что смогло хоть как-то отрезвить господ инициаторов кировского «молочного прорыва» – это нынешнее падение закупочных цен на сырое молоко, одной из причин которого, кто бы что ни говорил, как раз и стало заявление тех самых господ инициаторов о намерении поднять объёмы производства молока в регионе до миллиона тонн в год. И это, к слову, совершенно нормальная реакция любого рынка на подобного рода заявления, будь то рынок молока, нефти или услуг сотовой связи: чем больше ожидается товара – тем ниже опускается его цена. А на российском молочном рынке и без нашего миллиона было не протолкнуться.
Так или иначе, обрушение закупочных цен на молоко, по расчётам экспертов, уронило суммарную выручку сельхозтоваропроизводителей Кировской области более чем на полмиллиарда рублей, что вкупе с ростом цен на дизельное топливо значительно увеличило кассовый разрыв между доходами и расходами предприятий АПК и взвинтило их кредиторскую задолженность. Так что подумать о чём в сельхозминистерстве сегодня есть и помимо молочных рек и кисельных берегов.
Николай Голиков
